На днях лидер легендарной рок-группы «Крематорий» Армен Григорян представил публике в модном пространстве магазина аудиотоваров на Арбате сразу несколько своих музыкальных новинок: альбом «Сладкий Элвис», альбом к балету «Грёзы скотного двора», написанный по мотивам знаменитого романа Джорджа Оруэлла, и альбом The Big One на иностранных языках, в котором песня «Мусорный ветер» превратилась в итальянскую арию, песня «Судья» зазвучала немецким хард-роком, а «Катманду» и «Америка» стали настоящими ковбойскими гимнами. Журналисты, в том числе и наш корреспондент, оказались первыми, кто смог прослушать некоторые произведения из новых альбомов, а также задали вопросы бессменному лидеру «Крематория».
Такого ещё не было
— Армен, вы анонсировали знаковый вечер. Так и получилось?
— Для меня это необычное и да, очень знаковое событие. Никогда ещё в жизни «Крематория» не было такого, чтобы в один год выходило сразу несколько альбомов, причём совершенно разноплановых — от рока до классики. А всё началось три года назад, когда мы выпустили альбом «Охотник» и он заинтересовал продюсеров из Сиэтла. Нам предложили записать англоязычную версию одной из песен с альбома. Мы стали работать и в итоге решили пойти, может быть, долгим, но верным путём — записать альбом. За три года я сделал всё, что хотел: залез в другие жанры, поработал с классическим симфоническим оркестром и на сегодняшний день настолько опустошён, что перспектив пока дальнейших не вижу. Поэтому сегодня праздник: новые песни, новые альбомы, четыре десятка лет коллективу и небольшой юбилей нашего третьего состава — 15 лет.
40 лет спустя
— А вы рассчитывали на то, что путь группы окажется таким долгим?
— Нет, когда мы начинали, то всё было эпатажным студенческим явлением. Я старался жить свободной жизнью в не очень свободной стране, пребывал в какой-то иллюзорной капсуле и, конечно, не думал, что 40 лет спустя буду стоять здесь и представлять свои новые альбомы. Нам по жизни всегда везло с людьми, которые приходили и открывали нам двери — одну за другой. Так случилось с песней «Мусорный ветер». Её вдруг предложили показать по телевизору. И это был прорыв! Наши родители были уверены, что мы — лоботрясы, ни на что не способны, а тут!.. Вот и получился тот самый «Крематорий». Причём правильно мы сделали, что назвали группу таким «весёлым» названием. Тех, кого не надо, название отбило, а зато пришли люди, которые хотели слушать свежую музыку.
— Кстати, были же времена, когда вы стали «Кремом»…
— Вот как раз под программу «Музыкальный лифт». Наша песня «Мусорный ветер» вот вот должна прозвучать в эфире, как приходит известие, что сам Егор Кузьмич Лигачёв собственноручно вычеркнул «Крематорий» красным карандашом из плейлиста. Надо было что-то делать. И срочно. Мы уже сняли на песню клип, родители, опять же, у телевизоров ждут. Тогда я предложил: «А давайте сократим! Ну есть же, например, Костя, а есть Константин. Так вот и мы из Константина сделаем Костю». И песня, да, вышла. Долго-долго потом «Крем» суетился на разных площадках и на голубых экранах, пока не настали другие времена.
— Ваши песни обладают неким пророческим даром. Признайтесь, как ловите волну?
— Всё просто. Самое обидное, что мир не меняется. «Безобразную Эльзу» я написал в 27 лет, и вот мне скоро 70, а всё по-прежнему актуально. Конечно, когда-то я, страдая детско-юношеским максимализмом, думал, что музыкант может своим творчеством изменить мир. К сожалению, это не так. Мы лишь можем изменить какую-то отдельную личность, но общество — никогда.
Вспоминая родной район
— Вы вспоминаете свой родной район, Речной вокзал?
— Конечно. Моё детство прошло в районе метро «Речной вокзал», я учился в МАИ. Даже репетиционная база «Крематория» долгое время находилась в САО. Речной вокзал остаётся любимым районом. Но мне ближе тот тихий и зелёный рай времён моей молодости, который я называл Катманду, чем сегодняшний…
Загрузка ...
